Утром они покинули базу, попрощавшись с Михеем, что был здесь за главного. Врач пожелал им удачи, не забыв в который раз поблагодарить сталкеров за помощь.

И теперь парочка брела по дороге в сторону Радара. Глухарь держал свой автомат наизготовку, а Агата шла рядом с ним, бросая косые взгляды на еще толком не зажившее после выхода из Мертвого города лицо мужчины.

— Так кто тебя так наградил? — наконец, спросила она, почему-то вспомнив это событие.

— Чем? — непонимающе покосился на нее наемник.

— Ну… синяк.

— Ты про это? — укал на свою скулу Глухарь, и дождавшись кивка, пояснил:
— Заслуженно получил от своих же. Не смотри так. Ты точно к этому непричастна, подружка. Они нарвались — и получили.

— И ты получил, — невольно улыбнулась Агата, тут же замолкнув, увидев его косой, равнодушный взгляд.

— Да… Осторожно! — наемник схватил девушку за локоть, и перед ней в воздух взметнулись листья.

«Трамплин».

— Спасибо.

Их путь до Радара прошел спокойно и без происшествий. Ни о каких сталкерах не могло быть и речи — Зона не была настолько населенной, чтобы они встречались повсюду. В отличие от собак и мутировавших свиней.

Мёртвый лес был тих и спокоен. Мирно качались ветви, густо облепленные жухлой листвой. Вдалеке каркали вороны. Но Агата все равно различила чьи-то голоса, завертев головой. Но Глухарь жестом указал ей молчать, нацелившись прямо перед собой.

Послышался шум, и из кустов на тропу, по которой сталкеры шли, медленно вышел мужчина. Рот его был широко открыт, а в руках находилась ржавая винтовка.

«Она должна быть очень старой».

Сталкер вскинул голову, обратив на них внимание пустых глаз — и направил свое оружие на девушку. Прошло мгновение — и Глухарь короткой очередью уложил его на траву.

— Ты чего застыла? — спросил он шепотом, но Агата уже его не слушала, смотря в мертвое лицо с отвисшей челюстью.

— Как жаль, что их нельзя потом будет вернуть назад, — ученая, на мгновение заглушив микрофон, усмехнулась, показав Полетаю, метавшемуся из стороны в сторону, мелкие зубки. — Хотя нет. Не жаль. Они свое заслужили.

После этого она нажала кнопку включения, заговорив:
— Я не могу вредить ученым. Я не могу причинять боль ученым. Я не могу ненавидеть ученых. Я благодарен ученым. Я люблю ученых. Люди в белом — мои друзья. Люди, на которых укажут ученые — мои враги. Люди, на которых укажут люди в белом — мои враги. Мой враг — тот, на кого показал ученый.

Девушка снова заглушила микрофон, смотря на окно между комнатами. С другой стороны на кушетке лежал зомбированный препаратом сталкер без сознания.

— Гипноз… — восхищенно сказал Полетай, но Агата поправила его:
— Программирование. Я, к сожалению, не могу сейчас достать из кармана часы и заставить тебя отдать мне все деньги.

Светловолосая вновь заговорила, и голос ее сквозь мембраны наушников проникал в подсознание несчастного подопытного.

— Я — солдат. Я не могу вредить ученым. Я не буду вредить ученым. Я не могу ненавидеть ученых. Я люблю ученых…

Прошло полчаса, в течение которых Агата ни на секунду не прерывалась. После ее сменил Полетай, продолживший эту гипнотизирующую речь, а девушка без особого интереса продолжила наблюдать за открывшим блеклые глаза зомбированным.

«Я представляю, как он меня ненавидит. Это же я превращаю их в материал. Но если не я их — то они меня. А мне еще нужно пожить».

Глухарь толкнул ученую в кусты, открыв огонь по мужчине, что уже шел в их сторону, вскинув автомат. Нескольких секунд хватило на то, чтобы зомбированный упал на землю, забившись в страшных судорогах.

Но наемник не прекращал держать его на прицеле. И не зря — подстреленный начал медленно вставать, что-то нечленораздельно мыча.

Агата на секунду зажмурилась, а когда открыла глаза — истекающий кровью труп лежал перед ними, уже точно не имея возможности встать — во лбу его распустился кровавый цветок.

— Ничего себе, — проговорила она, потерев лоб.

— Да, хорошо я его уложил…

— Да я не об этом. Вспомнила кое о чем, — светловолосая поежилась, с трудом поднявшись. Сердце снова кололо. Благо, утром она выпила несколько таблеток, и боль должна была скоро пройти. — Неприятно… — девушка потерла левую сторону грудины.

— О чем же? — Глухарь обыскал обоих мертвецов, но, судя по равнодушному выражению лица, ничего не нашел на трупах.

— Ты ведь все равно не поймешь… Или, быть может, ты даже видел это, — Агата, все еще морщась, легонько пнула носком ботинка лежавшего на траве зомбированного. — То, как работал препарат, который ты ищешь.

— Нас не допускали наблюдать за этим, знаешь ли. А перебив вашу падаль мы нашли только одного дохляка. Но поболтать с ним не удалось — он попытался Титану лицо разбить, — невольно усмехнулся наемник, направившись дальше, то и дело оглядываясь. Ученая направилась за ним, начав рассказывать то, что вспомнила.

— Программирование сознания. Мы проводили его после введения препарата для того, чтобы создать из зомбированного универсального солдата. Они ведь… не умеют бояться. Пусть и недолговечны. Прекрасное средство в войне, верно? — выгнула бровь девушка, но сталкер этого явно не оценил, наградив ее косым, сердитым взглядом. — Прекрасное средство… — пробормотала она, когда Глухарь снова отвернулся, ускорив шаг. –Это куда лучше, чем использовать чужих людей, слышишь!

Агата схватила его за плечо, но тут же отшатнулась.

«Я готова защищать эти идеи… Все же, я правда хочу их защитить. Мне страшно. Я знаю, что это неправильно. И понимаю, что это ужасно. Но… Я ведь делала это ради чего-то. Ради чего?»

— Тебе самой не противно? — спросил мужчина, нацелившись на вихрь листьев перед собой. — Карусель. Обходим.

— Мне?.. А какая разница? Я должна вернуться к своему прошлому, чтобы… чтобы действительно понять. Ты ведь не знаешь, что такое амнезия. И что такое медленное умирание не знаешь. И то, что со мной было до Зоны. Что со мной было…

— Знаешь, подружка, в прошлом ты была дрянью. А сейчас ты стала похожа на человека.

Они прошли слева от аномалии, по пояс зайдя в жухлую траву, что давно уже поглотила окраины Радара.

Агата хотела сказать что-то еще, но внезапная боль в голове заставила ее остановиться, схватившись за виски. Что-то странное поселилось в ее мозгу зудящим червем, словно в гнилом яблоке.

— Господи… — прошептала девушка, рухнув на колени. Тошнота нахлынула на нее, и светловолосая согнулась над травой.

— Ты чего?! — Глухарь на мгновение замер над ней, но тут же завертел головой, прикрикнув:
— Выходи!

Спустя несколько секунд он нацелился куда-то за дерево, но не устоял на ногах — и тоже оказался на земле, держась за лоб.

Головная боль Агаты немного утихла, и она наконец увидела того, кто ее вызывал. Странный мужчина с головой, усеянной опухолями, смотрел на них. Всем, что успела заметить девушка, кроме этого, оказалось подобие смирительной рубашки. И снова ужасающая боль начала разрывать ее сознание на части.

— Соберись, черт возьми! Нельзя дать нас одурачить! — орал где-то в глубине ее сознания Рымша, загнанный в угол полтергейстом.

«Это такой невидимый мутант, который способен левитировать. А еще, он владеет телекинезом. Очень опасен».

— Беги отсюда! Живо! — срывался на нее Анисьев, когда они наткнулись на псевдогиганта. Тогда они чудом смогли спастись, забравшись на второй этаж заброшенного здания чуть ли не по балкам. Тогда их подобрала охрана голодных и замерзших.

«Значит, нужно держаться как можно выше. Поняла».

— Никогда сюда не возвращайся, — проговорил неизвестный, и только его образ не всплыл в сознании Агаты, что, глухо всхлипнув, повалилсь на живот, широко распахнув глаза.

Фигура в смирительной рубашке переключалась с нее на скорчившегося рядом Глухаря и обратно, сосредотачиваясь больше на нем, приняв его за более сильного соперника.

«Зря».

Девушка, собравшись с силами, схватила автомат мужчины, валявшийся рядом на траве — и выстрелила, толком не прицеливаясь. Руки ее дрогнули, и оружие едва не вылетело вбок, зато несколько пуль прошли вскользь. И только одна вонзилась мутанту в шею.

Заорав, он схватился за свое горло, зашатавшись и упав.

«Какая жалость».

Глухарь вцепился в ствол автомата, заставив Агату выпустить его, после чего, стараясь не смотреть на желчное пятно около своего лица, поднялся, перезарядил оружие и произвел контрольную очередь в голову поверженного противника.

— Чертов… — он выругался, после чего рыкнул в сторону ученой:
— Поднимайся. Живо. Здесь задерживаться нельзя.

Девушка только снова схватилась за голову, ощутив приступ страшной тошноты. Спустя мгновение она, едва успев приподняться на четвереньки, выплеснула все содержимое своего желудка наружу, заметно побледнев.

Руки ее страшно тряслись, когда светловолосая медленно села, смотря на странного, но уже мертвого мутанта.

— Это же… к-контролер. Нам п-повезло, что не матерый… Один из них в свое время з-заставил застрелиться у-ученого, — почти провыла Агата, выдавая уже привычную справку. — Владеет телепатией, выражающейся в п-пси атаках.

— Да по твоему мозгу явно каток проехался… Пойми ты уже, дура, я о Зоне куда больше тебя знаю! — наконец, сорвался Глухарь, но наткнулся не на привычное молчание, а на крик:
— Тогда почему тебя опять спасла я?! — девушка, в одно мгновение улыбнувшись диким зверем, воткнула в землю между ними обломок лезвия, все это время хранившийся в ее рукаве. — Опять я, ч-черт?!

— Прекрати свою истерику! Сейчас не время выяснять отношения! — наемник пинком отправил бывшую часть ножа в сторону, в следующий же момент ударив Агату под ребра, заставив ее упасть обратно на траву, рядом с желчной лужицей.

— Да ты издеваешься! Я все равно иду на смерть! — выплюнула девушка простую истину, закашлявшись, попытавшись встать. В висок ей, совсем как раньше, тут же ткнулся ствол автомата.

— Ну так и не приближай ее, — отрезал Глухарь, после чего рация на его боку внезапно оживилась помехами.